И так, отрывок более, чем пятилетней давности (да я ж тогда даже не знала толком, что такое интернет), кусок фанфика по Пожирателю душ, о да, было время, когда я любила их писать, а все свободное время проводила за чтением всего подряд на фикбуке, но это написано было, на сколько я помню, еще до того, как я узнала о существовании термина "фанфик", да. Тык сюда.
___________________________
Страномобили ходили здесь не часто – раз в неделю. Но, мне повезло - он должен был приехать на следующий день. Кстати, меня всегда интересовал вопрос – почему эти машины так называются? Из-за их странного вида, или из-за того, что они между так называемых «стран» ездят? На самом деле это не страны, а что-то вроде Городов Смерти. И попасть тута можно и без страномобиля. Но каждый раз искать проход не просто, он же хорошо от людей замаскирован. В каждый город их максимум два, и пока найдёшь – кишин уже состариться успеет! Хотя, смотря какой кишин – безумные дольше, чем злящаяся живут! Только их и меньше. Не все люди способны довести свои чувства до безумия. Чаще: страх, боль, зависть, ревность – всё это в злобу перерастает и доходя до крайней точки делает человека кишином. Но, у меня сейчас отпуск и не об этом думать надо!
Вот мы и приехали. Какое странное место. А Впадина Не Вернувшихся и в правду существует. И этот город без названия (будем его просто «Город» называть) – всего лишь небольшой островок. Тёмный какой-то. И улицы такие пустынные. Ни кого. Только, из кустов выглядывает два жёлтых фонаря глаз. Ой, уже три. Пять. Девять. Датам их штук двадцать! Выходит какое-то существо, похожее на большую собаку с толстой мордой, лошадиной гривой, с ножками от стула и где-то двадцатью круглыми глазами! Да, такого существа я ещё ни где не видела. Оно стало приближаться и только я приготовилась обороняться, как существо замурлыкало и стало тереться о мои ноги. Я, в недоумении, поднесла к нему руку, но от одного прикосновения оно разлетелось на множество мелких зверушек. Что-то склизкое, с пушистыми хвостами, летающее, и бегающее, перепончатое и пернатое – в общем, совершенно разное. Этого было много, часть полетела прямо на меня, и я не смогла разглядеть всё это разнообразие. Попробовала лишь отодвинуть летевшую на меня склизкую птаху, но, опять же, от прикосновения, она взвилась вверх, и, будто взорвалась. Взорвавшись, она разлетелась мелкими каплями дождя. Все они полились на меня, медленно расползаясь по всему небу. Примерно через минуту, я поняла, что этот странный зелёный дождь идёт по всей, видимой мне поверхности Города. Капли попадали мне на щёки, на руки, на плечи и становились ярко-красными. Пропитывали этой кровавой жидкостью всю одежду. Но, боли я не чувствовала, будто это не моя кровь была. Попадая на другие предметы она не становились такими. Только, капая на изредка попадавшихся явно хищных зверей, они приобретали характерный багровый оттенок. Ну, а кроме этих, боящихся людей существ, я ни кого не заметила. Видимо, ни цивилизации, ни какого-нибудь племени здесь не было в помине. Хотя, нет! Вот – откуда-то взявшиеся дома. Только что их не было! Хотя, может, дождь скрывал? Он, кстати, кончился. Ладно, это радует. Надо спросить у кого-нибудь. А на улице то пусто. И свет не горит. Тут к моему плечу что-то прикоснулось. Там стоял человек. Его лица не было видно. Я хотела было спросить, что к чему на этом острове, как лицо незнакомца исказилось безумной улыбкой. Кишин? Нет, не чувствую. Тут я вообще не могла души чувствовать. Что поделаешь – такие уж правила. Но, тогда меня вдруг это сильно испугало. Ведь, я всегда имела дело с кишинами, а не с безумием в чистой форме. Я зажмурилась и потрясла головой, как бы пытаясь прогнать «страшный кошмар». Но, открыв глаза, я поняла что людей стало гораздо больше. Они окружили меня. Круг. Нет, толпа. Огромная толпа, усмехающихся безумной улыбкой людей. Они так сильно возвышались надо мной. Такое давление... Не выдержав этого, я упала на колени. И эти безумные улыбки... В глазах темнело, все картинки медленно проступали из черноты. Раз – город. Два – уже толпа людей. Три – свобода. Четыре – безумие. Пять – чернота. Шесть – нет ни чего.
Очнувшись в окружении друзей, я на секунду подумала, что всё это просто сон. Всё, начиная с того, как я стала косой смерти. И мы с Соулом всё ещё напарники, и всё так же неразлучны с друзьями. Но тут я поняла жестокую реальность – это всего лишь миражи, воспоминания. Да – да, именно так они склонились надо мной, после битвы с только пробудившейся Арахной. И также кидали цветочки... Стоп! Почему я в гробу?! А, да...
-Кыш, кыш, воспоминания! – я приподнялась и замахала руками. Все вокруг в один момент растаяли, а гроб превратился в более привычную скамейку. Хотя, нет. Таких скамеек я ещё не встречала. Медленно, медленно, по миллиметру в час по деревянным доскам двигались узоры-круги. А чёрные железные, узорные ручки также медленно сжимали – разжимали свои завитки. Казалось, эта скамейка – самое настоящее живое существо! А почему бы и нет? Да, это – действительно странный город. А особенно удивляет тот факт, что какой-никакой, а транспорт сюда ходит! Может, здесь и есть то самое знаменитое искривление пространства?
Размышляя подобным образом, я откинулась на спинку скамейки и задрала голову так, что мне открылся вид на удивительный пейзаж этого неба. Оно было кроваво-красным, с яркими, светлыми звездами, окруженными чёрным ореолом. Солнце, в котором можно было различить все цвета радуги, и даже больше, одиноко сияло в миллиметре от горизонта. А почти бесцветная луна, казалось, всеми силами пыталась дотянуться до этого солнца, но между ними было огромное расстояние в миллионы световых лет и воля тяжёлых синих туч, в центре которых виднелись зелёные проблески. Вот и я тогда также. Уже ведь в том же городе, под тем же небом, что и Соул. А дотянутся до него - не могу... Из-за этих туч безумия! А звёзды? Такие яркие друзья. Но, вокруг которых чёрный ореол неведения и забытья. Знают ли они, где мы? Помнят ли через два года-то? Не знаю... Да и откуда мне знать? И вообще спать охота...
Тут навалилась какая-то дремота. Естественная, не та, что в прошлый раз. Мысли начинали путаться, а я куда-то медленно улетала.
Город Смерти. Такой родной и до боли знакомый... Но, почему я лежу на земле? Надо встать. Соул? Соул! Он бежал сюда. Из далека, да ещё и в ночной темноте, я не сразу поняла, на сколько он был взволнован. Только я со счастливой улыбкой хотела подойти к нему, как он пробежал сквозь меня. Не мимо, не рядом, не остановился, а именно прошёл через меня! Куда это он так торопится, что свою повелительницу (при том на столько) не замечает?! Но, обернувшись, я увидела себя. Со стороны. Я лежала на том самом месте, откуда только что поднялась. Вся в крови, с неестественно выгнутыми костями... Это было действительно жуткое зрелище! Соул подбежал, бросился на колени рядом.
-МАКА!!!! Мака, очнись!!!! Дура, зачем ты сюда полезла??! Мака!!! Ты меня слышишь??! Мака!!!! Мака, Мака, Мака...
Нет, на это не возможно так смотреть!! Как Соул, не чувствуя пульса, дыхания, биения сердца или каких-либо других признаков жизни, пытается привести меня в сознание... Но, вот же я!! Почему я там не могла остаться?! Почему душа иногда выходит из тела?? «Потому же, почему и люди покидают разрушенные дома,» - подсказал какой-то голос внутри. Но, это же не правильно!!!
-Держись, Соул!!! – прокричав это, я не услышала ничего, кроме всё того же «Мака, Мака, Мака...». Беззвучный крик, взывающий о помощи... Нет, не себе – этой Маке уже не помочь... Соул... Переживёт ли?!..
___________________________
И второй отрывок уже из самостоятельной истории, он не вырван из контекста, а писался именно для того, чтобы передать мироощущение персонажа после того, как на его и без того тяжелую жизнь свалилась пара ужаснейших трагедий. Ну, в общем-то рассказывать предысторию немного долго и не к чему, так что тык.
___________________________
На улицах Нижнего мира редко можно встретить оживленную жизнь или толпы людей. Лишь изредка между покошенными домиками с давно облетевшей краской пробегают тощие, высохшие собаки, не менее худые люди или кошки. Этот заброшенный цивилизацией мир так давно потерял остатки человечности, что редкие гости узеньких улочек предпочитают обходить стороной обглоданные воронами трупы. А вороны же, напротив, полюбили это место, как свой родной дом, и стали единственными птицами, живущими в Нижнем мире.
«Одного понять я не мог. Отчего эти гордые птицы, имея мощные крылья и свободу, ходят по одной с нами нижней, грязной, затхлой земле».
«В детстве казалось, имей я крылья - без раздумий улетел бы туда, где мир прекрасен и чист, а люди счастливы... Но я всегда был всего лишь человеком».
Вил проходит по с детства знакомым улицам в надежде встретить хоть кого-то. Он судорожно оглядывается и ускоряет шаг, стараясь не замечать единственной человеческой фигуры, что стоит за углом ближайшего дома. Он точно знает, ее там нет. Обернувшись еще раз, он уже не видит ни единого человеческого силуэта. Это к добру, определенно, осталось лишь дойти до дома, просто дойти до дома, там его ждут коты и сестра, там можно будет больше не бояться этого отвратительного свадебного платья, тошнотворно пропитанного свежей кровью. От воспоминаний о знакомой фигуре, к горлу подступает страх, он все сильнее ускоряет шаг, рискуя перейти на бег, который явно не выдержит ноющая нога. Еще поворот, и он на месте, во дворах собственного дома. Вил переводит взгляд на знакомый заворот во дворы, вопреки всем законам физики все больше и больше отдаляющийся от него. Не может быть. Страх волной накатывает на него, он старается бежать, но сломанная нога подводит и подкашивается, давая дороге и дальше улетать. В смутной дымке над своей головой он снова видит ее.
¬– Не подходи… – ему до безумия страшно, – Не подходи, – он отползает назад и, словно одержимый, продолжает шептать заветную фразу, – Не подходи!
Что-то густым туманом закрывает ему обзор и паутиной опутывает плечи, бесконечная свадебная вуаль не дает ему подняться на ноги и вырваться из этого омута леденящего ужаса. Нащупав на земле какую-то ветку, он с трудом начинает размахивать ей, надеясь не подпустить незваную гостью к себе. Его руки начинают двигаться свободнее, а пелена постепенно спадает с глаз. Наконец-то он видит, перед ним совершенно никого нет, улицы Нижнего мира безлюдны, как обычно, а знакомый поворот к дому стоит на месте, смерено дожидаясь его. Он отбился от нее?
Каждый шаг давался ему с трудом, а ручка входной двери поворачивалась особенно туго, засохшая кровь мешала ей. Кровь была везде. В крови были его руки, и одежда, и даже палка, которую он зачем-то приволок с собой. Он убил? Неужели снова? Преодолевая подступившую к горлу тошноту, он ринулся к кухне. Отмыть. Срочно отмыть все от этих ужасных пятен. Но вода не смывала кровь с рук, а казалось, только больше пачкала их. Вода не отмывала пятна с пола. Вода не уходила в сливную трубу, что-то мешало ей. Что-то торчало прямо их слива. Потянув за тоненький волосок, Вил вытащил неимоверных размеров клок спутанных женских волос, из которого торчал разбухший в воде кусок отрубленного пальца. Отбросив находку на залитый мутной водой пол, он отшатнулся от раковины, из которой снова что-то торчало. Больше он не хотел проверять содержимое своих труб. Пройдя на ватных ногах до выхода из дома, он медленно отворил дверь. Вил ясно чувствовал, за ним наблюдают два впалых пустых глаза хозяйки найденного пальца.
Выйдя из дома, он не обнаружил злополучного трупа. Его уже убрали? Или в этот раз он никого не убивал? Взглянув на сои руки, Вил не смог сдержать рвотные позывы. Прорываясь из вен, сквозь окровавленную кожу, наружу лезли миллионы маленьких белых личинок. Неужели он мертв? Она коснулась его?
– …все-таки свадьба – важнейший день в жизни любой девушки, – послышалось со стороны дома. Повинуясь какому-то одному ему известному инстинкту, Вил обернулся на звук голоса той, с кем дружил всю свою сознательную жизнь. Рика, точно такая же, как всегда, стояла в паре метров от него. На ней было надето роскошное белое платье, которым могла бы гордиться любая состоявшаяся невеста. Вил замер на месте.
– Тебе нравится мое платье? – весело смеясь, она задорно покружилась на месте, – Я сама его выбирала.
От нее не исходило опасности, она больше не была мстительным духом, но оставалась все той же дорогой подругой детства.
– Очень, – с трудом проговорил Вил и, собравшись с силами, выговорил так сильно волнующий его сейчас вопрос, – ты жива?
– Что? Вил, ты смешной, тебе что-то приснилось? – она рассмеялась от нелепости сказанного другом. И правда, как будто та смерть выглядела реальнее сегодняшнего убийства или убегающей вдаль дороги. В одночасье все встало на свои места. Конечно. Всего этого не было, ему привиделось, не приснилось, конечно, но привиделось. Быть может, он просто болен?
– Да у тебя жар, – Рика дотронулась до его лба рукой, – не удивительно, что тебе кошмары снятся. Иди, отлежись, я принесу лекарств.
– Спасибо, Рик… – он оборвался на полуслове. Глаз его подруги бесследно исчез в глазнице. Второй тут же последовал его примеру.
– Ой, ой, прости, не подобает жениху видеть свою невесту в таком разваливающимся состоянии, – кокетливо засмеялась девушка, придерживая отклеивающийся пласт кожи. Вил отпрянул от нее назад. И все-таки, все это было? Его подруга действительно взорвалась прямо в толпе людей? По его вине. Или она умерла спокойной смертью от болезни? Совсем недавно она была больна. Или…
– Постой, куда ты? – вопрошала она, пытаясь догнать его на рассыпающихся кусками мяса ногах.
Но Вил уже не слушал доносившихся до него слов. Он пытался идти как можно дальше, опираясь на костыль, который он все это время считал попавшейся под руку палкой. Дороги причудливо меняли свою форму. Из знакомых они превратились в совершенно неизвестные. Вил не знал, как далеко он успел убежать от собственного дома, да и не хотел он этого знать, все, что ему нужно было сейчас – оказаться как можно дальше. Голые ветви деревьев вырастали прямо из протоптанных давно тропинок, из кирпичных стен домов, из него самого, они рвали и резали кожу. Трофеями на них уже весели чьи-то органы, словно украшения на новогодней елке, истекая кровью и пропитывая ей землю, давая растениям особенные силы жить. Но его больше не пугали страшные пейзажи. Вода из рек, встречающихся на его пути, все еще не могла отмыть кровь с рук, но он больше не пытался это сделать. Быстрое течение прибивало к берегу женские волосы, опутывающие его ноги, но он старательно разрывал их и шел дальше. Больше ничто не казалось важным, ничто уже не пугало, он всего лишь хотел бежать.
– Как ты здесь оказался?
Он не знал.
– Что с тобой произошло по пути?
Он запутался.
– Кто ты? Можешь хоть на это ответить?
Он не был уверен. Мари вздохнула.
– Так значит, ты был в лесу?
Он молча кивнул головой. Не было смысла врать сестре, сейчас она – единственный человек, способный хоть как-то помочь.
– Ты же знаешь, что ближайший лес находится в двух часах ходьбы отсюда? И в трех от твоего дома и работы.
Он догадывался.
– Ладно. Пойдем, я провожу домой. У тебя жар. Не надо было отпускать тебя одного.
Он все еще боялся кровавых пятен на своем полу. Но легкая надежда на то, что сестра поможет все скрыть, позволяла доверить свою судьбу в ее руки.
___________________________